![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
о поэзии (по заявкам)
Приезжал на один день питерский поэт Боря Панкин. Читал в Булгаковском музее.
С поезда на поезд, между поездами тусовался с палиндромистами и был, вследствие этого, несколько встрёпанный. К тому же - публика московская, вялая и малоэмоциональная по сравнению с питерской. К тому же, в Булгаковском тут же и буфет, а где буфет - там разговоры, двиганье стульев, и прочие шумы, посторонние авторскому чтению.
И поначалу Боря нервничал немножко, прикладывался к фляжке с вискарем, прятал ее от папарацци (где фотографии? там на каждой второй я!), засекал время по часам на мобильнике, так что подумала сперва - будильник себе ставит... А потом успокоился, публика втянулась и подобралась, вискарь дошел до нужной точки - и стало правильно. Собственно, и сразу было правильно, но стало совсем.
А в очередь с Борей читал московский поэт Костантин Лебедев, который совершенно очаровал манерой, осязаемым удовольствием, которое сам получал от своих стихов. Так был рад, даже подпрыгивал немножко. Очень настроение поднял.
О поэзии, как видишь, не получилось, не умею. И стебаться не тянет, люди все милые, знакомые к тому же, по шее, в случае чего...
С поезда на поезд, между поездами тусовался с палиндромистами и был, вследствие этого, несколько встрёпанный. К тому же - публика московская, вялая и малоэмоциональная по сравнению с питерской. К тому же, в Булгаковском тут же и буфет, а где буфет - там разговоры, двиганье стульев, и прочие шумы, посторонние авторскому чтению.
И поначалу Боря нервничал немножко, прикладывался к фляжке с вискарем, прятал ее от папарацци (где фотографии? там на каждой второй я!), засекал время по часам на мобильнике, так что подумала сперва - будильник себе ставит... А потом успокоился, публика втянулась и подобралась, вискарь дошел до нужной точки - и стало правильно. Собственно, и сразу было правильно, но стало совсем.
А в очередь с Борей читал московский поэт Костантин Лебедев, который совершенно очаровал манерой, осязаемым удовольствием, которое сам получал от своих стихов. Так был рад, даже подпрыгивал немножко. Очень настроение поднял.
О поэзии, как видишь, не получилось, не умею. И стебаться не тянет, люди все милые, знакомые к тому же, по шее, в случае чего...
no subject
жалко, что я вчера в Булгаковский не выбралась
не смогла после Липок
а мне писать стихи Гандлевский запретил почти что
no subject