(no subject)

[marfa29]

  Выходя, старик больше всего боялся оставить дома ключи. Такое уже случалось, и теперь он всякий раз ощущал сердцебиение, когда, оказавшись на лестничной клетке, не сразу нащупывал в кармане связку.

   Дверь захлопнулась. Он осторожно стал спускаться. Двумя этажами ниже уборщица гремела ведром, звук гулко отдавался в лестничных пролетах. Женщина мыла пол в подъезде раз в неделю.  Старик ощутил брезгливость от запаха мокрой тряпки и страх поскользнуться на мокром полу.

   Проходя мимо уборщицы, старик вынужден был отпустить перила. Женщина разогнулась, держась за поясницу покрасневшей рукой. Попыталась убрать сгибом кисти прилипшую ко лбу челку. Старик буркнул что-то вроде приветствия. Она без ответа ждала, когда он пройдет, чтобы выжать тряпку и протереть его следы.

  Когда хлопнула дверь подъезда, Таня бросила тряпку в ведро, как будто за ней перестали наблюдать. Потащила неловко сигарету из пачки, промочила, перехватила за фильтр. Затянулась.

   Как быстро он постарел. А ведь кажется не намного ее старше. Правда, говорили -  у него был инсульт… Ну да, на десять лет, всего-то… Она как раз закончила школу, ко вступительным готовилась, ну конечно…  Понадеялась на свои силы. Денег у мамы не было, да и зачем – почти золотая медалистка, физику что ли не сдаст сама… Но мама, чувствовала себя виноватой за то, что не может нанять дочке репетитора из института. Поговорила с соседкой, у которой сын в аспирантуре физтеха… Деньги совсем другие, а всё ж душа на месте…

   Дверь подъезда снова хлопнула. Таня вздрогнула, сигарета упала в ведро. Таня взялась за тряпку, отжала. На первом этаже кто-то отпирал дверь. Таня отложила тряпку и достала другую сигарету…

   Лето было жарким. Вдруг оказалось, что ее школьных знаний отличницы катастрофически не хватает. Сосед-аспирант глядя мимо Тани сказал сквозь зубы – может быть стоит передумать, подать документы в другой институт… Проглотив злые слезы, Таня ответила довольно резко, что ему платят деньги не за глупые советы и принялась зубрить…

   Сначала объем необходимого, но неполученного в школе, казался немыслимым. Но Таня сделала глубокий вдох и нырнула. В  том жарком июне она всерьез заинтересовалась физикой.    

     Аспирант – ноги циркулем – интересовал ее не меньше, но он никогда не смотрел в глаза,  разговаривая с ней, двигал только уголком рта. Чувствуя его презрение, она глубже зарывалась в учебник, решала, решала, решала задачи, гнала посторонние мысли.

  Экзамен по физике был последним. Таня несколько раз прочитала  свою фамилию в списке зачисленных и вылетела из дверей института. Начинался дождь. До дома она бежала. Соседка сказала, что сын уехал отдыхать к морю…

   Да, теперь его почти невозможно узнать. Через пару лет Таня встретила его неподалеку от института, и они впервые поговорили по-дружески. Он, кажется, был слегка навеселе, что-то важное у него произошло – она не помнит, да и тогда была не слишком внимательна. Только отметила про себя, что вот, и в глаза смотрит, и говорит нормально. Поболтав пять минут, легко простились, но, перейдя трамвайные пути,  она все-таки оглянулась. Он стоял на другой стороне улицы, расстегнутый, немного пьяный, ноги циркулем… Помахал ей рукой, и у Тани вдруг почему-то испортилось настроение. «Раньше махать нужно было», - подумала она с непонятной злостью и побежала к остановке…

  

   Старик возвращался из булочной. Ему не хотелось заходить в подъезд и снова видеть её,  склонённую над ведром с грязной водой, выжимающую мерзкую тряпку покрасневшими руками. Закрывая глаза, он видел, как она, смеясь, лупит учебником по спине какого-то коротышку в школьном дворе, как челка падает ей на лоб и она пытается убрать ее сгибом кисти. Как ветер треплет крылышки форменного фартука, кидает в разные стороны перехваченные аптечной резинкой волосы …

   Он толкнул дверь и вошел. В пустом подъезде блестел вымытый пол и пахло мокрой тряпкой.