"Когда бывало ты поднимала его, напитанного теплой кашицей и важного как идол, и держала его в ожидании рыжка, прежде чем превратить вертикального ребенка в горизонтального, я участвовал и в терпеливости твоего ожидания и в стесненности его насыщенности, преувеличивая и то и другое, а потому испытывал восхитительное облегчение, когда тупой пузырек поднимался и лопался, и ты с поздравительным шепотом низко нагибалась, чтобы опустить младенца в белые сумерки постельки, Я до сих пор чувствую в кистях рук отзывы той профессиональной сноровки, того движения, когда надо было легко и ловко вжать поручни, чтобы передние колёса коляски, в которой я его катал по улицам, поднялись с асфальта на тротуар."
Другие берега
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
no subject
no subject
no subject
Если помните, есть момент, где Александр Иванович через много лет встречается с одноклассником, и тот говорит что-то вроде: "Лужин... Антоша, кажется?"
- Ошибка, ошибка, - пробормотал Лужин...
И отошел в сторону (точно искать сейчас лень).
То есть "Антоша Лужин" - некоторый туманный образ, сложившийся в глазах одноклассников, и отчасти созданный отцом А.И. - писателем. Я хотел сказать, что какие-то похожие ассоциации возникают при словах "сын Набокова".
no subject
а помнить я все помню, не скажу чтобы страницами наизусть, но почти
no subject
no subject
no subject
no subject